Древо рода

НАСЕЛЕНИЕ КРАЯ: ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ СТРУКТУРА

Новый этап заселения и освоения Тамбовского края, как и всего юга Русского государства, начался со второй половины 90-х гг. XVII в. На него большое влияние оказали различные политические, эконо- мические и социальные изменения в стране. В 1680-е гг. русское правительство попыталось традицион- ными методами осуществлять наступление на степь: строить новые линии укреплений (в 1680 г. была сооружена Изюмская черта). В результате Крымских походов 1685 и 1687 гг. и Азовских походов Петра I, завершившихся взятием в 1696 г. русскими войсками крепости Азов, была создана принципиально но- вая политическая ситуация на всём юге России. Сложились благоприятные условия для заселения ог- ромных плодородных степных районов. Временная утрата Азова (с 1710 по 1736 гг. он вновь принадлежал Османской империи) не остано- вила заселение новых земель. Правительство Петра I создало новую систему укреплений. Неподалеку от столицы донского казачества Черкасского городка была построена крепость Транжемент. В 1730 г. её пе- ренесли на новое место под названием крепости Св. Анны. В междуречье Дона и Волги в 1718–1720 гг. русские строители соорудили Царицынскую линию, а позднее – Украинскую линию. Все эти мероприя- тия создали надёжный заслон на пути потенциального противника. Другой причиной активного заселения окраинных территорий является экстенсивный путь развития сельского хозяйства России в эпоху феодализма, что требовало постоянного включения новых площа- дей в хозяйственный оборот. На рубеже двух веков в Русском государстве сложилось аграрное перена-селение в староосвоенных уездах, и резко сократился фонд удобных плодородных пахотных земель. Сложились реальные предпосылки для освоения огромного массива земель в междуречье среднего и нижнего течения Волги и Дона. Как уже отмечалось, продвижение границ России на юг изменило стратегическое положение наше- го края. Тамбовская провинция превратилась в один из центральных регионов страны, а её южная поло- вина стала быстро заселяться пришлым и местным населением. Новые сёла возникали в верховьях Цны, на Вороне, Савале, Битюге. Вместо служилого населения здесь преобладали крестьяне, принадлежав- шие помещикам, царю и крупным монастырям. Тамбовскими помещиками стали представители таких известных дворянских фамилии, как Ментиковы, Потёмкины, Салтыковы, Воротынские, Строгановы, Воронцовы, Гагарины, Долгорукие, Урусовы. Выросло и число дворцовых крестьян. Кроме уже суще- ствовавшей Верхоценской дворцовой волости, появились новые: Рыбная пустошь и Залесские сёла. Сразу же после Азовского похода и строительства Борисоглебска началось заселение южной и вос- точной частей Тамбовской области. Земли по берегам Матыры, Битюга, Хопра, Вороны и их многочис- ленных притоков на протяжении нескольких десятилетий эксплуатировались местным населением в ка- честве бортных и рыбных угодий. Поэтому переселенцы достаточно хорошо ориентировались на мест- ности, основывая новые поселения. Первые новые сёла и деревни стали возникать за чертой на реках Лесной Тамбов, Липовица, Кариан, Кёрша. Писцовая книга Тамбовского уезда 1704 г. упоминает 25 та- ких поселений служилых людей и дворцовых крестьян. В их число входили Дальняя Липовица, «Двой- ня тож», Малая Липовица, Лесной Тамбов, «Рассказе тож», Инаковка, Калаис, Промышляй, Подоскляй и ряд других. Большинство переселенцев (около 500 человек, или 62 % всех мигрантов) переехали из Козловского и Тамбовского уездов, другие пришли из соседних Переяславль-Рязанского, Ефремовско- го, Шацкого и некоторых других уездов. В последующий период интенсивность переселений в Тамбов- ский и Козловский уезды резко возросла. Здесь наблюдались все формы колонизации: вольная, поме- щичья, монастырская и правительственная. В Тамбовском уезде в 1714 г. насчитывалось 102 селения, в 1722 г. – 122, а в 1745 г. – 194, то есть за четыре десятилетия наблюдалось почти двойное увеличение числа населённых пунктов. Это произошло, главным образом, за счёт новых территорий, где возникли Завальный и Залесский станы, станы по рекам Вороне и Савале, вотчины князя А.Д. Меншикова и мо- настырей. Схожая ситуация наблюдалась и в Козловском уезде: в 1722 г. насчитывалось 107, а в 1744 г. – 132 поселения. Новые сёла возникли на реках Матыра, Сурена, Битюг. Причём административное деление уезда осталось прежним, за исключением нового Раненбургского присутствия, а рост территории про- изошёл вследствие расширения старых станов на юге, в сторону степи. Среди вольных переселенцев особое место принадлежало однодворцам – бывшим многочисленным группам мелких служилых людей «по отечеству». Они переходили из старых поселений Тамбовского уезда. Значительную активность в заселении края проявляли дворяне. В староосвоенных районах на юге России они встречали серьёзное противодействие развитию помещичьего землевладения со стороны местного населения. Зато на новых землях получили полную свободу и активную поддержку со сторо- ны правительства. Уже в 1722 г. в Тамбовском уезде в 34 поселениях (22 %), а в Козловском уезде в 40 поселениях (37 %) имелись вотчинные владения. В 1744 г. в Тамбовском уезде в 74 поселениях (40 %), а в Козловском уезде в 72 поселениях (55 %) жили помещичьи крестьяне. Большинство поместий возник- ло во вновь основанных сёлах, но некоторая часть появилась в таких старых поселениях, как сёла Лав- рово, Горетово, Торбеево, Турмасово, Епанчино, Красивое, Иловай-Дмитриевское, Иловай- Рождественское и Панская слобода. Помещичья колонизация Тамбовского края прошла несколько этапов. В XVII в. в силу объективных обстоятельств дворянское землевладение на Тамбовщине, как уже отмечалось, не составляло конкурен- ции монастырскому. На рубеже двух веков в Тамбовском уезде возникли два помещичьих поселения: деревни Фёдорово и Периксинские Борки (ныне с. Перикса под Тамбовом). В первые десятилетия XVIII в, на Тамбовщину устремились мелкопоместные дворяне соседних Ряжского, Шацкого и Переяславль-Рязанского уездов. Они вместе с однодворцами начали осваивать земли по рекам Ворона, Савала, Матыра, Лесной Тамбов, где появились деревни Сява, Семёновка, Ко- маровка, Нару-Тамбов, Дальняя Липовица и др. Большинство из новоявленных помещиков владели мелкими поместьями с числом душ от нескольких человек до нескольких десятков. Свыше 50 крепост- ных крестьян имели отдельные помещики. Крупную феодальную знать и помещиков центральных уез-дов от приобретения земли на юге России в первой четверти XVIII в. останавливала сохранившаяся опасность набегов кочевников. В начале XVIII в. в Тамбовском крае возникла только одна крупная феодальная вотчина – это вла- дения «светлейшего» князя А.Д. Меншикова, личного друга и ближайшего соратника Петра I. В Коз- ловском уезде он получил в свои руки городок Раненбург (крепость, выстроенную в с. Слобоцкое) и бывшие сёла Слобоцкого стана: Климово, Ярок, Усово и другие. Они образовали Раненбургское при- сутствие с 1 городком, 11 селами, 564 дворами и 3683 крестьянами. В Тамбовском уезде во владения Меншикова вошли 9 новых поселений на реках Савале, Лесном Тамбове, Вороне. Это деревни Братки, Царёвка, Ключи, Петрова Поляна, Русиновка, Нижняя Грибановка, Верхняя Грибановка и Алабуги. В 1714 г. здесь проживало 2174 человека обоего пола. Вотчина прекратила своё существование после па- дения хозяина и его ссылки в Сибирь, а их население правительственным распоряжением переводилось в разряд однодворцев и дворцовых крестьян. Строительство Царицынской линии позволило стабилизировать обстановку на южных рубежах России и создать благоприятную ситуацию для следующего этапа помещичьего заселения Тамбовского края. В 1720–30-е гг. сюда устремились представители центральных уездов страны и столичная знать. Хотя по- прежнему преобладали мелкопоместные дворяне, появились и крупные вотчинники. Во второй половине XVIII в. продолжился рост дворянского землевладения в крае. Императрица Елизавета Петровна, а за ней и Екатерина II раздавали здесь земли своим приближённым, что привело к значительному росту численности населения, как за счёт естественного прироста, так и вследствие пе- реселения сюда крестьян. В 1779 г. на территории Тамбовской провинции проживало уже 357 тысяч че- ловек. Наш край стал одним из самых населённых регионов империи. Городское население края. Процесс разделения труда и развитие производительных сил, форми- рование капиталистических отношений способствовали поляризации основных социальных групп об- щества: дворянства и крестьян, а также складыванию промежуточных социальных прослоек. Особенно наглядно этот процесс происходил в городах. Изменение политической ситуации на юге страны приве- ло к утрате многими городами своего прежнего военного значения и росту торгово-промышленных функций. В начале XVIII в. Тамбов и Козлов ещё оставались городами-крепостями по старой черте. В первые десятилетия века произошёл значительный отток городского населения, связанный с рекрутскими набо- рами, многочисленными строительными работами, выходом в другие города. В середине XVIII в. про- изошёл новый демографический всплеск городского населения. Внутренняя динамика развития город- ского населения происходила медленными темпами, что сказывалось на сословной структуре горожан: Городские однодворцы. Процесс юридического оформления однодворцев начался с конца XVII в. и завершился в 1710 г., когда бывшие мелкие служилые люди юга России были включены в подворное тягло наравне с крестьянами. Окончательный статус и сословные черты государственных крестьян они получили в ходе податной реформы Петра I. Однодворцы стали плательщиками подушной подати и лишь немногие из числа детей боярских сумели закрепиться на офицерских чинах. В южнорусских го- родах XVIII в. однодворцы составляли большинство населения. Посадские люди. Формирование посадского населения в южнорусских городах в XVIII в. стало од- ним из важнейших направлений государственной политики. Посад был образован в крупном дворцовом с. Морша. Моршенские пристани уже в начале XVIII в. играли важную роль в хлебной торговле и при- влекали купцов разных районов страны. Поэтому из числа елатомских купцов, тамбовских однодворцев и некоторых дворцовых крестьян близлежащих сёл удалось сравнительно быстро сформировать посад- скую общину. Тамбовский «моршенский посад» насчитывал 455 человек. Правда, большинство из них непосредственно в Моршанске не жили. Накануне второй ревизии «моршенский посад» был расформи- рован. Некоторые купцы вернулись на прежнее место жительства, а другие перебрались в центр про- винции. В 1744 г. в Тамбове уже насчитывалось 435 человек посада (15 % всего городского населения). В их число вошли жители посадов других городов и местные однодворцы, специализировавшиеся на торгов- ле. В купечество записались, помимо тамбовских однодворцев, дети подьячих и церковников, дворовые люди и дворцовые крестьяне. Среди них впервые встречаются фамилии известных в будущем местных купцов Толмачёвых, Малиных, Поповых и других. К концу XVIII в. состав купцов в городе стабилизи- ровался как численно, так и структурно. В Козлове посадская община имела более долгую историю. Её основу составляли не только купцы, но и ремесленники. В 1714 г. здесь уже числилось около 600 человек обоего пола (20 % всех горожан). По третьей ревизии в 1762 г. в Козлове насчитывалось 216 купцов, а вместе с членами семей – свыше 1000 человек. Среди ремесленников встречались кожевенники, портные, мыловарщики, плотники и представители других профессий. Козловский посад отличался стабильным составом, расширяясь за счёт естественного прироста и переходов из посадов других городов и некоторого числа однодворцев. Ямщики. Открытие в Тамбове и Козлове по второй половине XVII в. ямской службы, обеспечивав- шей правительственные органы бесперебойной связью, поставило вопрос об обслуживающем персона- ле. Её первоначально обслуживали служилые люди из числа казаков и детей боярских, а с начала XVIII в. – ямщики. Хотя ямщики освобождались от тягла и не платили налоги, по своему юридическому по- ложению и социальному происхождению они были близки к однодворцам. К середине XVIII в. они пре- вратились в небольшую замкнутую корпоративную группу населения, жившую отдельными слободами. В Тамбове их насчитывалось 447 (10 % горожан), в Козлове – 231 (7 %) человек. Крестьяне. Определённая часть крестьян постоянно находилась в городах. Это дворцовые и вла- дельческие крестьяне, занимавшиеся торговлей и ремеслом, с личным домовладением и дворовые по- мещиков и купцов. Рост численности крестьян объяснялся увеличением в городах дворянской прослой- ки. Если в 1722 г. они составляли 1 % всего населения, то к середине столетия в Тамбове – 5 %, а в Коз- лове – 3 %. Дворянство и другие «непроизводящие» сословия. В городах сложилось несколько групп дворян: военнослужащие, бюрократический аппарат и уездные дворяне, имевшие городовое домовладение. Их численность росла очень медленно и в XVIII в. составляла 4–5 % всего городского населения Тамбов- ского края. Дворяне играли решающую роль в политической жизни южнорусского города, сохраняя в своих руках командные должности в местных органах управления. В экономической жизни городов они участвовали в меньшей степени, предпочитая вкладывать деньги в приобретение новых земель. Быстрыми темпами росла прослойка городского духовенства, обслуживающая местные церкви и монастыри. В Тамбове и Козлове действовали четыре небольших монастыря, а после восстановления в 1758 г. Тамбовской епархии, к ним добавились священнослужители архиерейского дома и Консистории. К середине XVIII в. духовенство составляло в Тамбове 3,5 % а в Козлове – 1 % всего населения. Прочие горожане. В их число входили мелкие социальные прослойки: работные люди, которые на- нимались к зажиточным горожанам по договору; цеховые ремесленники; разночинцы; представители не- русских народов. В состав разночинцев в XVIII в. попадали различные чины и прослойки межсословного характера, в том числе, и незаконнорождённые. Только в XIX в. категория разночинцев приобрела приви- легированный характер и превратилась в неподатное сословие. В целом прочие граждане всегда составля- ли меньшинство городского населения, не превышая 1–2 %. Население уездов. Однодворцы. Они стали самой многочисленной группой сельского населения на юге Русского государства. В 1710 г. все категории мелких служилых людей были переведены правитель- ством в состав однодворцев – будущих государственных крестьян. Утрата феодальных привилегий не- приятно отразилась на бывших детях боярских. Они ещё долгие годы пытались восстановить свой преж- ний статус. В 1724 г. из Азовской губернии сообщалось о попытках некоторых однодворцев объявить себя дворянами, ссылаясь на старые списки. Однако Сенат указал переписчикам о записи всех служи- лых людей полковой службы Белгородского и Севского разрядов в новый оклад. В ходе выборов в Уложенную комиссию при Екатерине II местные однодворцы жаловались, что «поставлены ниже клас- сов городового и купечества и едва ли не счислены с протчими тому подобными последнего звания людьми». Многие однодворцы длительное время пытались сохранить своих крепостных крестьян и даже по- полняли их ряды пленными из Белоруссии и Польши, покупки дворовых у местных дворян. Например, в 1745 г. в новой деревне в устье речек Волчки и Матыры (ныне с. Волчки) у однодворца И.М. Жихаре- ва имелось 24 крепостных крестьянина. Но у других владельцев численность крепостных не превышала одного десятка душ. Борьба за рабочие руки приводила к интенсивному наступлению дворян на одно- дворцев и захвату ими плодородных земель. Однодворцы к середине XVIII в. постепенно превращались в замкнутую сословную группу, доступ в которую становился всё более затруднительным. Попытки дворцовых крестьян перейти в однодвор- цы, используя старый приём женитьбы, решительно пресекался правительством. Крестьян же возвра- щали прежним владельцам. Таким образом, уже в первой четверти XVIII в. из пёстрого сословия мел- ких служилых людей сложилась единая группа будущих государственных крестьян. Дворцовые крестьяне. По первой ревизии в Тамбовском уезде насчитывалось около 20 тысяч двор- цовых крестьян (40 % всего населения), в 1762 г. – 32 тысячи (38 %). Состав дворцовых крестьян по-полнялся не только за счёт переселенцев из других дворцовых волостей, но и беглыми крепостными крестьянами. Оседая на дворцовых землях, они меняли свою сословную принадлежность. Ещё в первой половине XVIII в. в крестьянской среде насчитывалось немало бобылей. В 1733 г. из 4844 дворов двор- цовых владений Тамбовского уезда 273 принадлежали бобылям. К середине столетия эта категория полностью исчезла из дводцовых сёл. Тамбовские дворцовые крестьяне обрабатывали десятинную пашню, занимались животноводством, винокурением, торговлей. Монастырские крестьяне. Монастырские крестьяне главным образом концентрировались в Тамбов- ском уезде. В 1722 г. их насчитывалось свыше 8 тысяч, а в 1762 г. – свыше 13 тысяч человек (16 %). Эта категория крестьян формировалась в первой половине XVIII в. из числа переселенцев монастырских и архиерейских вотчин соседних уездов. Монастырские крестьяне жили отдельными крупными община- ми, управлялись приказчиками и старостами, контролирующими сбор налогов. Монастырские крестья- не Тамбовского уезда занимались исключительно земледелием и животноводством, выплачивая нату- ральный оброк. К концу века в результате секуляризации церковного имущества монастырские кресть- яне перешли в разряд государственных с названием «экономические». Помещичьи крестьяне. Эта группа крестьян на юге страны росла быстрыми темпами соответствен- но с процессом помещичьей колонизации. В 1722 г. в Тамбовском уезде проживало 4 %, а в Козлов- ском – 6 % помещичьих крестьян от общего количества сельского населения, а в 1762 г. они составляли соответственно 11 и 29 %. Их ряды пополнялись сведенцами из соседних и центральных уездов страны, купленными, доставшимися по наследству или «по приданству» крепостными крестьянами. В разряд помещичьих крестьян и дворовых попали пленные «поляки», «литовцы», «кореляне», «татары», «швед- ской породы», т. е. жители Прибалтики, украинцы и белорусы. Нехватка рабочих рук заставляла мест- ных дворян прибегать к найму работников из числа разорившихся однодворцев или дворцовых кресть- ян, пытаясь впоследствии закрепостить их. Итак, значительную роль в освоении Тамбовскою края играли помещичьи и монастырские кресть- яне, чьи владельцы включились в хозяйственную жизнь края. В борьбе за рабочие руки столкнулись ин- тересы дворян, духовенства и местных однодворцев. Продворянская политика правительства решила исход дела в пользу первых. Во второй половине столетия эти тенденции стали определяющими, и Там- бовщииа превратилась в крупный центр дворянского землевладения.